Михаил Каминский: «Книжный рынок сузится через месяц-полтора»

— Как Вы считаете, на ком в первую очередь сказываются трудности книжного рынка?

— Я не могу сказать, что рынок избирательно пробует кого-то на выносливость. У нас в последние дни вышли две книги: «Святейший Патриарх Алексий II: жизнь и деяния во славу Божию» Валентина Никитина и «Человек в зеркале истории» Натальи Басовской. Эти книги были очень хорошо восприняты покупателями, читателями. Поэтому я не думаю, что интерес к книгам значительно уменьшится. На каком-то конкретном направлении трудности отразиться могут. Например, может возникнуть больший интерес ко всякого рода житейским советам, «как выжить». Но это временная тема. Люди обращаются к книгам за советом, но выживают все-таки не по книгам.

Я не уверен, что эта ситуация напряженного равновесия будет продолжаться долго. В конце концов, люди почувствуют кризис уже не ухом и глазами (в газетах, в журналах, по радио и телевидению), а в своей нормальной жизни, потому что цены растут. И, в конце концов, книжный рынок сузится.

— Когда, по Вашим оценкам, это произойдет?

— Я думаю, что это будет через месяц-полтора. Цены на продукты сейчас взлетают практически каждый день. На книги пока держится. Видимо, книготорговцам тоже придется откликаться и снижать цены на книги, если мы хотим остаться живыми. Я не думаю, что будет настолько трагическая обстановка, но книга всегда выживет. Все привыкли беречь себя, но и читать тоже привыкли. Едва ли книгочеи откажутся от своего любого дела даже в очень трудных обстоятельствах.

— Вам из-за кризиса уже пришлось сокращать штат?

— Нет, я не прибегаю к сокращению штатов. Может быть, придется как-то скоординировать зарплаты, и то вряд ли мы это будем делать. Все идет нормально. Вся беда в том, что нам не платят партнеры. Это гораздо хуже. Одно из крупнейших издательств нам не платит с сентября.

Мы - «издательство package», то есть мы упаковщики. Мы рождаем идею, работаем с авторами, готовим книгу и продаем ее издательству с хорошей сетью книжных магазинов. Мы иногда выпускаем и свои книги, например, альбом, посвященный Тарковскому, альбом одного из мастеров фирмы Фаберже, но мы редко сами печатаем книги. Печатают и продают их другие, а мы их создаем. Мы каждый месяц сдаем порядка 15-18 книг.

— По Вашим ожиданиям, книжный рынок как-нибудь изменится в ближайшее время?

— Честно говоря, я не думаю, что он изменится. Он, может быть, сузится, но не думаю, что произойдет уклон в какую-либо сторону. В мистику, в фантастику он не пойдет. Он по-прежнему останется таким же рынком. Может, просто уменьшится количество продаваемых книг, но по тематике уклона не произойдет. Я не думаю, что будет большой интерес к книгам «как выжить», в них никто ничего не подскажет. Может быть, массовая книга по экономике чем-то и поможет. Может быть, легкое чтение спасет людей. Но в основном люди останутся при своих интересах.

Я пережил войну. Я помню, что в войну, когда уже было мало печатных книг, люди все равно читали все, что можно было читать. Было совсем трудно, но в этом ничего не менялось. Чтение – это, на мой взгляд, своего рода экзистенция. Может быть, я так думаю, потому что сам начал читать с пяти лет и уже 59-й год работаю с книгами, сам писатель. Не знаю, но мне кажется, это уже экзистенция. Невозможно не читать. Я понимаю, что появился компьютер, что можно все слушать через наушники. Но это все-таки искажение.

Источник: Полит.Ру [1]