Кирилл Вах: «В научном книгоиздании никаких панических настроений не существует»

У нас есть клиенты, которые при любом раскладе покупают книги, например, библиотеки. Есть и простые люди, ученые, которые будут покупать книги вне зависимости от кризиса. Если учитывать, что у нас маленькие тиражи, то мы находимся в совсем специфической сфере. В основном, научные книги у нас выпускаются тиражом 500-800 экземпляров, в зависимости от условий - до 1 тыс. экземпляров.

— Вы собираетесь как-то менять Ваши проекты из-за трудностей на рынке?

— Конечно, все подвергается коррекции, но я не могу сказать, что кардинально. У нас многие проекты связаны с заказами, за которые мы уже получили полное финансирование или частичную финансовую поддержку. Поэтому, с одной стороны, есть обязательства, а, с другой стороны, есть «старые» деньги, которые были получены до кризиса и позволяют сейчас работать без остановки.

— А заказы библиотек не уменьшаются, ведь у них тоже сокращается финансирование?

— Нет, у нашей линии не уменьшаются. Дело в том, что те структуры, которые занимаются комплектованием чего бы то ни было, работают с несколькими клиентами, а не с сотней организаций. Может варьироваться глубина и ассортимент заказа, но наши книги, в основном, входят в обязательный ассортимент.

— А сами книги как-то меняются?

— Книги меняются. Если брать рынок популярной, массовой литературы, она всегда была напечатана на не очень хорошей бумаге. Сейчас люди ищут возможность еще больше удешевить издание: либо сократить свои собственные затраты и увеличить маржу, либо, наоборот, предложить более дешевый продукт, чтобы покупатели могли продолжать покупать. Но я хочу отметить, что, по большому счету, активность на рынке сократилась не сильно. Если вы зайдете в любой крупный книжный магазин в Москве, то вы обратите внимание, что там до сих пор толпятся люди. Но Москва сильно отличается от остальной страны, и тут сложно составить точное представление о кризисе. А в каком-нибудь российском небольшом городке книжных магазинов без этого не так много.

— А Вы пытаетесь удешевить книги?

— Нет, нам нельзя этого делать. Но не потому, что нам это кто-то запрещает, а в силу того, что есть определенная марка высокого уровня. Кризис пройдет, а как потом объяснять, почему мы печатаем на плохой бумаге и не делаем корректуры? С книгами нельзя так поступать, это вещи, которые проживут еще долгую жизнь, сто лет и больше. Все-таки мы работаем не для того, чтобы сейчас сэкономить. В нашей сфере, наверно, люди немного отличаются от обычных предпринимателей. Это тяжелый хлеб, и тут очень многое связано с тем, что ты выстраиваешь определенную линию и нарабатываешь свой имидж, занимаешь свою нишу. Научных книг не так много, и людей, работающих в научном книгоиздании, не так много, поэтому все друг друга знают и пытаются сохранить свою уже достигнутую величину. Те проценты расходов, сохраненные за счет покупки дешевой бумаги, не спасут ситуацию.

В научном книгоиздании, где государство и государственные учреждения (например, университеты) заказывают книги или участвуют в частичном долевом финансировании своих изданий, ситуация не такая критичная, какой могла бы показаться. Очень важный момент, что финансирование до сих пор существует. Не знаю, что вы ожидали от меня услышать, но я могу точно сказать, что никаких панических настроений не существует, по крайней мере, я их не вижу. Да, есть сложности, и понятно, откуда они произошли. Но сейчас эффективнее сокращать собственное потребление.

— Что в книгоиздании понимается под «собственным потреблением»?

— Если хозяин предприятия в состоянии сократить свои собственные затраты, то это, как правило, существенная часть. Сейчас мы стали свидетелями того, что перестали летать бизнес-джеты, люди продают яхты, дома. У нас такого нет, но, тем не менее, если сократить затраты, которые не обязательны, этого будет достаточно. К тому же работники понимают, что тяжело всем. Сейчас не стоит вопрос об увеличении зарплаты, скорее идет речь о том, как удержать текущий уровень зарплаты. Но при этом не стоит вопрос и о сокращении.

Но эти предприятия отличаются тем, что это не завод, на котором работает 500 человек, а это структура, которая расширяется или сужается в зависимости от потребностей. Если есть работа, то со стороны по договорам нанимаются люди на определенные виды работ: корректоры, верстальщики. Основное ядро небольшое. Поэтому многие издательства в состоянии существенно сокращать затраты. Увеличивается срок выпуска книги, сокращается количество книг выпускаемых в год, но у нас оно и так невелико. Мы выпускаем 40-50 книг в год.

— Вы считаете, что бумажная книга будет популярнее электронной?

— Книга содержит эстетическую часть, и человеку приятно держать в руках красивую вещь. У книги есть другая, более важная функция: она является носителем определенной информации, из нее можно почерпнуть некие данные, найти свидетельство чему-либо. С точки зрения носителя информации, может быть, наступит время, когда информацию будет удобнее получать в виде голосового или визуального электронного сообщения. Но при этом в книге всегда останется то, что недоступно электронному носителю - эстетика. Это как любовь к прекрасному. Если ее нет у человека, то он не испытает удовольствия от красивой книги. Если у него есть любовь к прекрасному, то он любит книги, ходит в театр, в Консерваторию, а не слушает по радио или по CD-плееру Бетховена. Если человек чувствует, что ему в жизни чего-то не хватает, он это ищет. Если не чувствует, то не ищет.

Я думаю, что это не страшно для книгоиздания. Конечно, какие-то формы меняются, и вслед за этим меняется бизнес, перенаправляются финансовые потоки. Может быть, в создание аудиокниг будет вкладываться гораздо больше денег, чем сейчас. Но это не приведет к потере простых книг. Будет конкуренция, и нам придется бороться с аудиокнигой. Но сейчас это еще не актуально.

— А книжное пиратство в интернете мешает книжному бизнесу или популяризирует книги?

— Это сложный вопрос. Наверно, никто не проводил анализа и исследований этой сферы. Я пользуюсь книгами, которые есть в Интернете. Их сложно читать. Такую книгу не почитаешь, сидя на диване с пледом у камина. Ее будешь читать, только когда тебе нужно получить определенную информацию. Но это зависит от того, как человек проводит свое время. Соответственно и в книжный магазин заходят люди, которые чувствуют благоговение перед книгой, как перед вещью. Поэтому мне не хотелось бы экономить на внешнем виде книги, потому что в книге важна эстетическая суть. Человек должен испытывать к ней определенное чувство. А как он может испытывать чувство к рулону туалетной бумаги, что бы на нем ни было напечатано?

Источник: Полит.Ру [1]