На заседании Совета по культуре и искусству предложили меры поддержки книжной отрасли

sovet860367027425.jpg [1]

Президент выслушал отчеты членов Совета о состоянии культурных отраслей в настоящий момент, после пандемии коронавируса. По мнению Владимира Путина, именно культура стала опорой для страны в тяжелое коронавирусное время. В свою очередь российские власти делают все, чтобы, несмотря на непростую ситуацию, театры, музеи, культурные центры и библиотеки продолжали свою работу.

Депутат Елена Ямпольская считает, что культура наравне с образованием работает на отложенный результат, но этот задел на будущее важнее сиюминутной статистики. В ходе ее выступления было предложено закрепить в законодательстве иной правовой статус бюджетных и автономных учреждений культуры, при котором сохранение культурных ценностей в библиотеках, музеях, архивах, а также поддержание творческого потенциала в творческих коллективах будет гарантированно обеспечено государством.

Депутат отметила, что существуют способы локальной поддержки различных сфер культуры, в качестве примера приведя внесенный в Государственную думу законопроект об отнесении книготорговли к категории социального предпринимательства. «Такой закон, будучи принятым, позволил бы местным властям оказывать книжным магазинам ту или иную имущественную и финансовую поддержку. Разумеется, речь идет только о субъектах малого и среднего бизнеса. У нас не просто всего-навсего 2 тысячи книжных магазинов. Из них только около тысячи относительно крупных, и, по подсчетам экспертов Российского книжного союза, каждый пятый сейчас балансирует на грани выживания, а все-таки книжный магазин создает вокруг себя особую ауру, он притягивает к себе мыслящих людей. Это своего рода клуб по интересам. И мне кажется, что отнесение книготорговли к категории социального предпринимательства было бы справедливой мерой как минимум», — рассказала депутат.

Важной проблемой Елена Ямпольская считает возрастную маркировку произведений литературы и искусства, зачастую несправедливую, мешающую книжной торговле, театрам, кинематографу. «Тихий Дон» — «18+». Роман включен в школьную программу, но, если его продадут или выдадут ребенку моложе 18, последует наказание. Астафьев, Шукшин, Гранин — «16+». «Ромео и Джульетта» — «16+», героев два года как не было в живых, а нашим детям нельзя о них даже читать. Библия, Евангелие, Коран — «16+». Ольга Берггольц «Блокада Ленинграда» — «16+». Обратите внимание — это не рекомендации, как было в нашем с вами детстве, это императивы, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность», — отметила депутат. Единственным возрастным ограничением для произведений литературы и искусства Елена Ямпольская называет маркировку «18+». Регламентации для этого ограничения должны быть четкими и ясными, а наказание за нарушение — неотвратимым.

Депутат предложила внести в Закон об увековечивании Победы советского народа в Великой Отечественной войне норму, запрещающую в публичных высказываниях отождествлять цели, решения и действия советского руководства, командования и военнослужащих с целями, решениями и действиями нацистского руководства, командования и военнослужащих во время Второй мировой войны.

В ответ на заявление депутата Владимир Путин отметил, что планирует в ближайшее время дать соответствующее поручение по поводу отнесения книготорговли к определенным видам деятельности (бизнес-деятельности) и внесения коррективов в возрастную маркировку книг. «Надеюсь, что все это будет обобщено в самое ближайшее время и проработано», — сообщил политик.

Общественный деятель Наталия Солженицына в начале своего выступления затронула важную тему комплектования библиотечных фондов: во многих регионах России средства на комплектование фондов вообще не выделяются, а если такая статья расходов существует, то она не защищена законом — очень часто эти деньги библиотеки используют для других нужд. Здесь было предложено поощрить региональные власти на введение стандартов комплектования библиотек, а там, где такая статья уже есть — следить за ее реальным исполнением. По мнению общественного деятеля, созданная национальная электронная библиотека не может полностью заменить бумажную книгу с научными комментариями, кроме того, она не доступна в ряде регионов. Очень важной Наталия Солженицына считает государственную поддержку книжных магазинов и малых издательств: «есть такие районные центры, где книжного вообще нет. Последний кризис, конечно, закрыл многие магазины, не только маленькие, но и сетевые, но человек, разлученный с книгой, дичает. Как уже говорилось сегодня, книжные магазины — это не просто бизнес, это и социально, и культурно значимые предприятия».

В качестве мер поддержки книжных магазинов общественный деятель предложила льготную аренду помещения у государства или налоговые льготы для собственников, которые сдают помещения книжным магазинам. Наталия Солженицына считает, что именно маленькие издательства находят новых авторов, открывают новые темы, которые позже становятся актуальными и нужными и, что важно, составляют большую часть экологической системы издательского мира. Без малых и средних издательств книжный и культурный мир оскудеет, что Россия просто не может себе позволить. «Сейчас таким издательствам трудно. Поддержать их можно, увеличив количество государственных грантов на подготовку научных изданий, интеллектуальных, гуманитарных, важных книг для культуры страны. Может быть Фонд президентских грантов для НКО, который уже показал свою полезность и эффективность, мог бы добавить отдельный конкурс для поддержки небольших издательств. Еще лучше было бы создать отдельный подобный фонд для малых и средних издательств. Небольшой, но действенной мерой было бы введение специального тарифа для отправки книг Почтой России — это облегчило бы доступ к книгам в отдаленных регионах и одновременно поддержало бы маленькие издательства и магазины», — рассказала общественный деятель.

Владимир Путин считает поддержку небольших издательств с помощью грантов правильной мерой, возможность осуществления которой необходимо обсудить. Президент отметил, что опыт грантовой поддержки уже есть — он позитивный.

По мнению писателя Евгения Водолазкина, проблемной точкой является то, что в России писательство до сих пор не имеет четкой писательской базы — писатели не зарабатывают гонорарами, а работают где-то еще. В своем выступлении он также отметил, что за время вынужденного карантина издательства потеряли значительную часть своего дохода, потому как книги не раскупались и не заказывались магазинами. Уже сейчас на 20% сокращен выпуск книг, и потери отрасли по итогам года составят не менее 20 миллиардов рублей. Евгений Водолазкин предложил на государственном уровне учредить ряд писательских стипендий на конкурсной основе. В определенном смысле эту роль выполняют четыре крупнейшие литературные премии, количество которых стоит увеличить. «Существуют и другие способы поддержки, например, библиотеками ряда скандинавский стран составляются рейтинги востребованности современных авторов. Очень важно знакомить зарубежных читателей с современной русской литературой, здесь у нас есть удачный опыт — созданный Роспечатью институт перевода, помогающий иностранным издателям переводить и печатать русские книги», — заметил писатель.

По его мнению, оказанная издательствам в связи с пандемией государственная поддержка не должна ограничиваться. Полезной может стыть программа по обновлению фондов библиотек, в том числе сельских, а также проведение рекламных кампаний по продвижению чтения и бесплатное размещение рекламы в СМИ. Также необходимо развивать книжные ярмарки не только в столицах, но и в регионах, ведь там издатели имеют возможность торговать своими книгами без посредников. «По большому счету, книгу нужно перевести в разряд предметов первой необходимости со всеми сопутствующими этому статусу льготами. Сейчас литературе необходима поддержка», — завершил свое выступление писатель.

Владимир Путин ответил, что стоит тщательно обдумать затронутые Евгением Водолазкиным вопросы. «Посмотрим повнимательнее, как это можно расширить и придать более значимый и ощутимый масштаб. Рейтинги востребованности, конечно, нужно рассмотреть и, исходя из них, понять, что дальше делать, хотя рейтинг востребованности не всегда означает качество, это чисто рыночная категория», — считает президент.