Битва за Британию

bitva.jpg [1]

Роль, которую играют международные книжные ярмарки, куда более важна, чем может показаться неофиту. Тусовка издателей и литераторов? Междусобойчик агентов, иллюстраторов, критиков, переводчиков и прочего люда, так или иначе связанного с книгой? А вот и нет! Книжные ярмарки — это места, где аккумулируются инновации в книгоиздании, где происходит выбор путей, по которым в ближайшие месяцы и годы двинется литература и — шире — вся медийная сфера. И если самую грандиозную из книжных ярмарок, осеннюю Франкфуртскую, можно уподобить по значению Олимпиаде, то весенняя Лондонская — это, пожалуй, Чемпионат мира по футболу.

Так же, как у Олимпийских игр или у футбольного чемпионата, у каждой книжной ярмарки всегда есть свой «хозяин» — только в данном случае это не принимающая страна, а почетный гость. В этом году в Лондоне им впервые стала Россия. Именно она получила уникальный шанс в полном объеме представить миру свою литературу, свои традиции, открытия и новации в книжной, культурной и медийной сферах.

По-английски как по-русски

Лондонская книжная ярмарка не самая крупная и не самая старая в мире: она более чем на двадцать лет младше Франкфуртской и почти в пять раз уступает ей по количеству участников (так, в этом году в Лондон приехали немногим более 20 000 профессионалов, разместившихся на 750 стендах). Однако по сравнению с другими мероприятиями такого рода форум, на три дня превращающий выставочный комплекс «Эрлс-корт» в книжную столицу мира, обладает важнейшим свойством: он приоткрывает двери для зарубежных издателей и литераторов в самый большой, закрытый и самодостаточный из всех книжных миров — англоязычный.

В самом деле, англичане, американцы, австралийцы и прочие носители английского языка вот уже более ста лет живут в приятной (и небеспочвенной) уверенности, что англоязычная литература — самая обширная и самая лучшая в мире. И, как следствие, испытывают мало потребности в переводных книгах. «На французский у меня переведено шестнадцать книг, на немецкий — еще больше, а вот на английский — всего четыре, и это считая переиздания», — посетовал на церемонии открытия российского стенда 11 апреля Владимир Маканин, один из самых востребованных на Западе российских прозаиков.

Для подобного зазнайства у англичан и иже с ними есть некоторые основания. Как рассказала на семинаре, посвященном отечественной книготорговле, директор книжного магазина «Москва» Марина Каменева, даже в России, где число людей, знающих иностранные языки, традиционно невелико, доля продаж книг на английском составляет почти 10 процентов рынка (для сравнения: книги на французском и немецком вместе покрывают всего один процент). И это далеко не предел: по мнению руководителя компании «Книга по требованию» Евгения Хаты, в настоящий момент спрос на англоязычные книги — в первую очередь это касается учебных и научных изданий — в России удовлетворяется едва ли наполовину. Причем это касается только книг на языке оригинала. А ведь есть еще и переводы — по данным Российской книжной палаты, доля переводных книг на российском рынке в целом составляет почти 14 процентов, и большая их часть приходится именно на переводы с английского...

Однако Россия вознамерилась штурмом взять эту неприступную твердыню и, несмотря на упорное сопротивление материала, убедить англоязычных издателей и читателей в том, что российская литература — неотъемлемая часть планетарного культурного контекста, а значит, необходима им как воздух. Именно в эту мишень бил мощный, хорошо подготовленный десант из пятидесяти писателей и семидесяти с лишним издателей, высаженный на британскую землю организаторами российской программы — Федеральным агентством по печати и массовым коммуникациям, Британским советом и фондом Academia Rossica.

Все как у взрослых

Три дня ярмарки российские участники буквально выбивались из сил, доказывая, что российские писатели, переводчики, издатели и книготорговцы живут и дышат теми же радостями и горестями, что и их зарубежные коллеги. И достигли на этом пути известного прогресса.

Сложности, терзающие российский и британский книжный бизнес, действительно во многом схожи. Одной из главных проблем и у нас, и у них остается проблема авторских прав — на протяжении всех трех дней ярмарки эта тема в разных ракурсах всплывала в ходе едва ли не каждой дискуссии. И так же, как и на Западе, российские издатели и распространители в первую очередь рассчитывают на полицейские методы борьбы с нелегальным контентом, в то время как авторы проявляют большую гибкость.

«Я не верю, что метод «отобрать и запретить» может принести плоды, — сказал на семинаре, посвященном электронному книгоизданию в России, Борис Акунин, едва ли не единственный российский автор, по-настоящему успешный в англоязычном мире. — Когда я обнаружил, сколько моих текстов скачивается сегодня в Сети бесплатно, я сначала ужасно расстроился, а потом поставил перед издателями задачу: мы должны сделать бумажные книги более привлекательными. Сегодня все мои романы выходят с иллюстрациями, причем иногда иллюстрации являются содержательной частью повествования. Ради текста как такового книги никто сегодня не будет покупать. Чтобы выжить, бумажная книга должна стать артефактом».

Свои варианты выхода из сложившегося кризиса предлагает и другой выдающийся автор — лауреат Букеровской премии британец Кадзуо Исигуро. «На протяжении последних двухсот лет писатель жил на те деньги, которые ему платили за то, что он пишет. Сегодня уже понятно, что эта модель изжила себя, — рассказал писатель на встрече с читателями в Британском ПЕН-кафе. — Не так давно крупная алмазная корпорация предложила мне большую сумму за то, чтобы я написал цикл рассказов, сюжет которых был бы как-то связан с алмазами. Другая компания была готова послать меня в одну экзотическую страну и оплатить все мои расходы на проживание при том условии, что действие моего следующего романа будет разворачиваться именно там. Раньше я отказывался от таких предложений, но, возможно, в будущем начну относиться к ним по-другому...»

Что же касается издателей и книготорговцев, они по-прежнему надеются на сохранение более традиционных моделей доходности. Так, представитель крупнейшего в России интернет-магазина электронных книг «ЛитРес» Владимир Дмитриев полагает, что если продолжать бороться с пиратами, если заставить поисковые системы в Интернете в первую очередь выдавать ссылки на легальный контент, а издателей убедить активнее работать на цифровом рынке, то ситуацию удастся законсервировать. С ним согласен и его коллега Питер Коллингридж из британского электронного издательства Enhanced Editions, он убежден, что нынешняя бизнес-модель вполне жизнеспособна при условии успешной борьбы с пиратами и другими паразитами.

Впрочем, общие у нас с Западом не только проблемы с копирайтом. Неожиданный ажиотаж вызвала лекция диакона Андрея Кураева «Гарри Поттер и Русская православная церковь». Вопреки опасениям собравшихся Кураев не только не стал клеймить Джоан Ролинг позором, но, напротив, осудил тех своих «коллег», которые «считают своим долгом ужасаться колдовской атрибутике ее книг». Как и многие прогрессивные служители церкви в Англии, где на эту тему несколько лет назад развернулась масштабная общественная дискуссия, Кураев убежден, что поттериана не просто морально безупречная книга, но и вполне согласуется с идеями христианства.

Однако областью наибольшего сближения между русским и британским литературно-издательскими сообществами стала тема... космоса. Празднование 50-летия первого полета человека в космос пришлось как раз на время ярмарки, поэтому разговоры на космическую тему оказались необычайно актуальными, а автор вышедшей недавно в серии ЖЗЛ биографии Юрия Гагарина Лев Данилкин — едва ли не самым востребованным автором во всей русской делегации.

Страна медведей и Толстых

Однако несмотря на многочисленные точки пересечения, восприятие российской литературы на Западе остается весьма специфическим. И, как ни парадоксально, виновна в этом в первую очередь русская классика XIX века. «Каждый раз, когда я говорю, что я писатель из России, я вижу в глазах собеседника немой вопрос: «Ты новый Толстой?», — невесело пошутил на церемонии открытия Борис Акунин. — И каждый раз испытываю жуткое смущение, потому что, конечно же, я не гожусь на эту роль». Именно поэтому призывы освободить современную русскую литературу от груза завышенных ожиданий, навязанных фигурами Достоевского, Чехова, Тургенева и Толстого, звучали от многих участников ярмарки. Помимо Акунина о том же говорила Ольга Славникова, филолог и культуролог Марк Липовецкий и многие другие.

Под председательством известного британского слависта, автора биографии Чехова Дональда Рейфилда на стенде издательства «НЛО» состоялась увлекательнейшая дискуссия, посвященная тому искаженному восприятию России, которое сегодня сформировалось и успешно тиражируется в англоязычной литературе. «В прошлом году, в ноябре, я ездила с группой иностранных журналистов в Красноярск, — рассказала директор «НЛО» Ирина Прохорова. — Обычно в это время там уже зима, но в этот раз оказалось совсем тепло и солнечно — около десяти градусов выше нуля. Как были разочарованы мои спутники! Они ехали в Россию, чтобы столкнуться со стихией, с суровым климатом, с первозданной дикостью, а попали в большой промышленный город, да еще и при хорошей погоде...»

Именно эта потребность видеть в России последний очаг ориентализма (как сказал Марк Липовецкий), страну неспешности, моральной серьезности (по выражению другого участника дискуссии — британского литератора Фрэнсиса Спаффорда) и суровых условий жизни побуждает английских и американских писателей все чаще переносить действие своих романов в Россию, а сюжеты для них черпать в самых трагических страницах ее истории. Книги, действие которых происходит в нашей стране, в последние годы выпустили Мартин Эмис, Джеймс Мик, Дэвид Бениофф и другие известные авторы — причем, что характерно, многие из них видели Россию в лучшем случае из окна самолета. «Возможно, англичанам так нравится селить своих героев в России потому, что там так много места», — пошутил по этому поводу Дональд Рейфилд.

Однако несмотря на всю нелепость многих представлений англоязычных авторов о России, их книги, по мнению Ирины Прохоровой, все же содействуют сближению между двумя культурами.

Еще один мостик, способный связать Россию с миром, — это искусство литературного перевода. В последний день ярмарки, 13 апреля, фонд Academia Rossica подвел итоги конкурса молодых переводчиков с русского. Приза в сумме 1000 фунтов удостоилась Майя Винокур из Пенсильвании: ее перевод фрагмента книги Анны Старобинец «Живущий» показался жюри самым лучшим из всех 55 текстов, присланных на состязание. Кроме того, итоги конкурса «Транскрипт», призванного поддерживать издание российских авторов за рубежом, огласил Фонд Михаила Прохорова. Благодаря его поддержке в 2011 году свет на различных европейских языках увидят книги Людмилы Улицкой, Мариам Петросян, Владимира Сорокина, Павла Санаева, Александра Терехова и многих других популярных в России авторов.

Однако пока русские издатели и писатели азартно доказывали своим англоязычным коллегам памятную со времен Киплинга теорему «мы с тобой одной крови, ты и я», за скобками оставалось множество проблем, безжалостно обо-значенных в первый же день ярмарки Джоном Парсонсом — автором отчета по российскому книгоизданию в 2010 году, подготовленного по заказу британской Ассоциации издателей. Как справедливо заметил Парсонс, взаимодействие с российским книжным рынком для западных литераторов и издателей по-прежнему сопряжено с множеством самых разных сложностей — юридических, бюрократических, таможенных, транспортных, коррупционных... И до тех пор пока они не будут разрешены, все кросс-культурные коммуникации, искусство построения которых российская делегация так успешно продемонстрировала в этом году на ярмарке, рискуют остаться бесплодными, так и не трансформировавшись во что-то более осязаемое и конкретное.

Галина Юзефович

Источник: Итоги [2]